По заявке Т1-47 с Эйдин-феста: читать дальшеАнтураж из книг Питера Мейла: юг Франции, Прованс. Эйдан покупает или получает в наследство виноградник и собирается заняться виноделием. Дин - его конкурент из местных, начинает вредить и чинить препятствия. Заканчивается все хэппи-эндом, отношениями и совместным бизнесом.. В процессе. Эйдин, АУ-РПС, макси. Не бечено.
Ахтунг! Дин – французский крестьянин, водит трактор, его бывшая девушка вышла замуж за бакалейщика. Эйдан – помощник члена Городского совета Дублина, карьерист, в перспективе метит в лорд-мэры.
Всю завязку я беспардонно содрала из книги Мейла «Хороший год», и вообще этот текст является наглой компиляцией.
В общем, я предупредила. Полный крэк. Кто не спрятался, я не виновата.
1-2/?, 2166 слов
Мистер Брэди* полностью оправдывал свою фамилию. Он был очень энергичен. Нет, не так. Он был невыносимо, дьявольски энергичен, невзирая на апоплексический цвет лица, шестьдесят с хвостиком лет и одышку. Сейчас он сердито сопел в монитор, просматривая материалы своего последнего интервью новостному каналу. На экране крошечный мистер Брэди улыбался и что-то вещал в микрофон с логотипом iTV, стоя на фоне одной из дублинских новостроек, а за его плечом переминался с ноги на ногу такой же крошечный Эйдан Тернер с неизменным блокнотом для записей в руках.
Брэди оторвался от монитора и обернулся к Эйдану.
- Вот что ты творишь каждый раз, когда нас снимают для телевидения, а? Посмотри на себя! – он снова запустил запись. – Улыбаешься, как идиот! Вертишься, чешешься. Не пойму, ты что, волнуешься так? Или тебе в туалет приспичило? В следующий раз будь добр стоять спокойно и с серьезным лицом. И носом не шмыгай.
- Я стараюсь вести себя естественно, - пробурчал Эйдан.
- Ты бы еще в носу поковырял! – продолжал сердиться шеф. – В твоем возрасте и при твоей работе пора бы уже научиться держать себя перед камерой! В следующий раз не возьму тебя с собой. Или нет! Отправлю тебя одного. Что у нас завтра?
Эйдан зарылся в свой филофакс.
- Завтра открытие эстакады на R112 в Темплоуге и инспекция водосборника в Баллибодене, там подрядчики не могут договориться с Советом, кто должен организовывать охрану объекта. Водосборник в девять утра, эстакада в четыре пополудни. В двенадцать совещание по подземным переходам.
- В Баллибоден поеду я, а ты подготовишь мне материалы к совещанию – и не черкай в протоколе ручкой, все наши вопросы отметь маркером, комментарии напечатай на отдельном листке, – а сам отправишься в Темплоуг. Не забудь потом взять у телевизионщиков запись. Посмотрим, сможешь ли ты не кривляться перед камерой, а выглядеть приличным серьезным человеком. И прекрати переадресовывать на меня звонки от подрядчиков, особенно от Уолша и Мерфи. Разбирайся с ними сам. Все, я ушел!
Мистер Брэди пыхтящей кометой пронесся к выходу, а Эйдан плюхнулся в его кресло, выключил компьютер и тяжело вздохнул. Понятно, почему шеф, который обычно не упускает возможность появиться перед камерами, на этот раз спихнул интервью на помощника. Завтра пятница, Брэди освободится уже после полудня, а все планы Эйдана уйти пораньше развеялись, как дым. К тому же новая автомобильная развязка была спорным объектом, ее строительство ущемило права нескольких землевладельцев, недовольных размерами компенсаций. Это интервью не прибавило бы популярности Брэди, метившему на следующий год в кресло лорд-мэра. В одном его начальник прав, был вынужден признать Эйдан. Нужно будет потренироваться перед зеркалом, чтобы убедительно смотреться на экране. Возможно, и он тоже когда-нибудь займет кресло в Мэнсон Хаус… лет через пятнадцать.
***
Вечером этого дня Эйдан вошел в полутемный бар, на ходу срывая с себя галстук, и прямиком направился к стойке, над которой путеводной звездой сияла лысина бармена.
- Добрый вечер, Грэм! – бросил Эйдан, плюхаясь на высокий табурет и засовывая галстук в карман.
- Добрый, добрый, - бармен оторвался от протирания стаканов и повернулся к вошедшему. – Или не очень? – Он нахмурился со своим обычным ехидно-проницательным видом. – Случилось что-то?
- Случилось то, что все мои планы на завтрашний вечер накрылись медным тазом. Вдобавок придется отдуваться за шефа, вешая лапшу на уши телевизионщикам. А они ушлые ребята, будут меня подлавливать и пытаться усадить в лужу. И что мне им говорить?
- Зато я знаю, что тебе надо сказать сейчас, - в ответ на его риторический вопрос заметил бармен. «Грэм, мне пинту «Килкенни», потом двойной Бушмиллс, и не убирай бутылку далеко». А потом жизнь должна наладиться, и сразу станет ясно, что в ней важно, а что – нет.
- И что же важно? – Эйдан попытался найти рациональное зерно в этом потоке житейской мудрости.
- А чтобы нравилось здесь и сейчас.
- Здесь и сейчас мне очень даже нравится, а вот завтра…. – Эйдан чуть не застонал.
- Может, тебе сменить работу, - хмыкнул Грэм. – Раз тебе так нравится в моем баре, могу взять тебя сменщиком.
Эйдан вежливо похихикал над шуткой.
У него был жизненный план, в котором все «здесь» и «сейчас» меркли перед сияющими вершинами будущего. Нужно было просто стиснуть зубы и перетерпеть эти «здесь» и «сейчас». Нужно быть полезным мистеру Брэди, вежливым с окружающими, хорошо выполнять свою, черт бы ее побрал, работу. И не забыть завтра с утра получить в мэрии экземпляр протокола предыдущего совещания, чтобы отметить там все вопросы, касающиеся строительства подземных переходов. Маркером.
***
В планы Эйдана входил также стандартный набор жизненных благ: счастливая женитьба - не сейчас, годика через два. Потом, в свое время, - рождение парочки красивых и умненьких детишек (в идеале - мальчика и девочки), которые, повзрослев, непременно окончат университет (желательно - Тринити-коледж) и станут надежной опорой в старости для своих родителей.
Сара Грин, по мнению Эйдана, идеально подходила на роль спутницы жизни удачливого политика и матери будущих студентов Тринити-колледжа. Она была красива, обладала чудесной фигурой, целеустремленным характером и многого уже добилась в жизни. Сара была модным диетологом и консультантом в области здорового образа жизни. У нее был небольшой, но очень элегантно оформленный офис в центре Дублина. Также она вела рубрику "Советы диетолога" на одном из ирландских радиоканалов и регулярно мелькала в кадрах светской хроники в окружении популярных персон, многие из которых являлись ее клиентами.
Еще недавно Эйдан считал, что они - идеальная пара. Они встречались уже несколько лет, год назад стали жить вместе, но в последние месяцы взаимное недовольство стало расти и периодически уже прорывалось упреками и руганью. Саре не нравились друзья Эйдана. Она не понимала его стремления проводить выходные дома на диване или за городом у родителей. Эйдана же раздражали попытки заставить его быть идеальным двадцать четыре часа в сутки без выходных. Но больше всего, пожалуй, его удручало отсутствие нормальной - то есть вкусной и не всегда здоровой - пищи в их холодильнике. Холодильник был огромным и вместительным, но на полках его обычно наличествовали лишь пять-шесть различных сортов листового и кочанного салата, сельдерей и шпинат, а единственным его обитателем, содержащим хоть какие-то калории, был тунец. Которого Эйдан, к слову, терпеть не мог.
- Эйдан, я думала, ты вернешься раньше! Я уже убегаю, буду поздно.
Сара, хорошенькая, как куколка, в маленьком черном платье и с вечерним макияжем, разминулась с ним в дверях, чмокнула воздух возле его щеки, сунула ему в руку пачку бумаг и исчезла со словами "это почта и счета, разберись с ними, пожалуйста".
У Эйдана появилось ощущение дежа вю. Точно так же, сунув ему в руку увесистую пачку бумаг со словами "разберись с этим", обычно уходил с работы мистер Брэди. Разве что целовать Эйдана при этом не пытался, и то хлеб.
Счета, рекламные проспекты и прочую дребедень он проигнорировал, решив оставить их Саре, - не все же ей порхать по вечеринкам, и не вечно же ему возиться с бумагами, - но один конверт из плотной желтоватой бумаги, с надписью по-французски и французской же маркой, привлек его внимание. Усевшись в кресло, он распечатал письмо, пробежал его глазами раз, другой… Читать по-французски ему не приходилось уже несколько лет, говорить – еще дольше. Но постепенно строчки сложились в нечто осмысленное. Он поскреб в затылке и мысленно сделал пометку в ежедневнике: пожалуй, стоит приобрести аудиокурс французского для прослушивания в автомобиле.
***
Вечер пятницы Эйдан встретил в том же самом баре «У Грэма», но с момента его последнего посещения, казалось, прошла целая геологическая эпоха. Жизнь успела перемениться круто, как в кино, и, увы, не в лучшую сторону.
В четверг поздно вечером он поссорился с Сарой – вдрызг, взахлеб, некрасиво, с взаимными упреками и швырянием предметов (впрочем, Эйдан только уворачивался). Началось все со спора о том, кто же должен разбирать счета. Были припомнены все упущенные возможности, все бездарно проведенные вечера, все мелочи вплоть до забрызганного зубной пастой зеркала в ванной и пропахшего тунцом холодильника. Все хорошее было похоронено, и могилу былого чувства устилали салатные листья. Потом они, конечно, успокоились, взяли себя в руки и поговорили как цивилизованные люди. Было решено разъехаться и пожить отдельно какое-то время. Впрочем, каждый мысленно с облегчением добавил «неопределенно долгое».
Утро пятницы было омрачено дождем, воспоминаниями о вчерашнем скандале и встречей с соседом по этажу, немолодым одиноким занудой с замашками учителя младших классов. Ухватив Эйдана за пуговицу пиджака и перегородив дорогу к лифту, сосед долго и назидательно разъяснял ему недопустимость шумных скандалов в ночное время в многоквартирных домах. Эйдан с трудом спас пуговицу из его цепких пальцев и позорно бежал. Было неприятно, но на фоне прочих невзгод казалось, в общем-то, ерундой. Сосед - это нестрашно. Его всегда можно легко проигнорировать и не пускать в свою жизнь, в отличие, скажем, от подруги (или правильнее уже говорить - бывшей подруги?) и начальства.
Эйдан приехал на работу к восьми и вручил мистеру Брэди размеченный маркером протокол предыдущего совещания. Тот осчастливил помощника десятком указаний и поручений и поспешно отбыл в Баллибоден. Эйдан полдня разбирался с делами, а после ланча честно отрабатывал перед зеркалом манеру поведения солидного человека (в перспективе - лорд-мэра). Потом он понял, что надувать щеки и хмурить брови, как это делает шеф, ему все равно не дано, махнул рукой и решил, что достаточно будет просто не делать всего того, что... а о чем там, собственно, говорил мистер Брэди? Ну да, всего этого не делать - и выйдет отлично.
Открытие эстакады было назначено на четыре часа. Эйдан дисциплинированно явился за пятнадцать минут до назначенного срока, состыковался с телевизионной группой, поздоровался с начальниом строительства, успел поулыбаться в камеру, произнести несколько фраз, посмотреть, как это выглядит в записи, повторить все то же самое без улыбки и серьезно, сунуть руки в карманы, вынуть руки из карманов, почесать в затылке и снова убрать руки в карманы. Без блокнота было как-то неуютно. Снова начал моросить дождь, которому он даже обрадовался. Теперь хотя бы одну руку можно будет занять зонтом. И, что приятно, держать зонт он будет над собой, а не над мистером Брэди. Определенно, такая самостоятельность начинала ему нравиться.
Эстакада высилась, закрывая крутым боком изрядную часть горизонта. Въезд на нее был перетянут красной лентой. Представитель службы заказчика, улыбаясь, держал наготове ножницы. Обочины, еще недавно изуродованные и распаханные строительной техникой, теперь зеленели свежей травкой, на островке у въезда на мост была разбита огромная роскошная клумба. Наконец все были в сборе. Подножие эстакады заполонили купола одинаковых черных зонтов. На обочине, невзирая на дождь, толпилась изрядная толпа зевак. Камеры заработали, Эйдан бодро начал отрепетированную речь. Не шмыгать носом под дождем было трудно, но он старался. Он был так сосредоточен на том, чтобы "держать лицо", что не заметил, как от толпы на противоположной стороне дороги отделилась компания людей и решительно направилась к съемочной группе. Впереди шла немолодая рыжеволосая женщина с картонной коробкой в руках. За ней шагали двое хмурых мужчин.
- ...что позволит сделать R112 самой скоростной трассой региона. Строители будут продолжать обустройство разгонных по... - Эйдан запнулся на полуслове, когда один из подошедших резким ударом вогнал в рыхлую землю свежего газона большой фанерный плакат. На грязно-белом фоне синели яркие буквы:
"ТРЕБУЕМ ДОСТОЙНЫХ КОМПЕНСАЦИЙ ЗА НАШУ СОБСТВЕННОСТЬ".
Микрофоны телевизионщиков, как радары, мгновенно развернулись к группе подошедших.
- Здесь было мое кафе, - громко сказала женщина. - Оно приносило доход. За те гроши, которые я получила взамен, я не смогу начать дело заново. На эту сумму я смогу устроиться разве что на задворках какой-нибудь фермы. Кафе на трассе или кафе в захолустье. Есть разница? С таким стартовым капиталом не стоит и начинать.
- Простите, - вежливо начал сбитый с толку Эйдан, хмуря брови точь-в-точь как мистер Брэди, - вы сами согласились на эту компенсацию...- но один из мужчин перебил его.
- Исключительно под давлением, - рявкнул он, наступая на Эйдана. - И мы докажем это через суд! - Дождь усилился, по непокрытой голове и по лицу мужчины текли струи воды, волосы неопрятно облепили лоб. Эйдана передернуло, когда эта туша надвинулась на него. Мужик был высок и звероподобен, смотрел сверху вниз, наступал так, что Эйдану захотелось попятиться или отолкнуть хама. Он стиснул зубы и сунул свободную руку в карман, чтобы избежать искушения.
В перепалку вступил второй подошедший мужчина, невзрачный и лысоватый.
- У меня был магазин автозапчастей. Молли верно сказала, компенсации не хватит, чтобы раскрутиться заново.
- И вы срубили дуб, который стоял здесь три сотни лет! - неожиданно пронзительным голосом завопила рыжая. Звероподобный мужик, дернувшись, словно только и ждал этой команды, развернулся к ней, схватил что-то из картонной коробки и швырнул в Эйдана. Лысоватый последовал его примеру. Женщина поворачивалась то к одному, то к другому, как заведенная, подставляя коробку. В Эйдана полетели помидоры и тухлые яйца.
В первую секунду он попытался закрыться зонтом и отступить, сохраняя остатки достоинства, но звероподобный тип выкрикнул что-то совсем уж непотребное, и Эйдан не выдержал. Первобытная, звериная ненависть накрыла его с головой. Он сложил зонт и врезал им по шее своего обидчика. Тут же, пока тот не успел опомниться, добавил ему в челюсть с правой, они сцепились и покатились по мокрой траве, взрывая ботинками многострадальный газон.
Рыжая то-то выкрикивала, лысоватый пытался растащить их, начальник строительства теснил того в сторону, представитель заказчика подскочил и кольцами тяжелых ножниц плашмя попытался врезать по голове звероподобного, но рыжеволосая перехватила его руку.
Наконец подбежали двое патрульных, сидевших в машине неподалеку. На двух мужчин надели наручники, женщину оттащили в сторону. Эйдана подняли и, как могли, отряхнули. Кто-то протянул ему пачку салфеток. Наконец наступил тишина, в которой неожиданно громко прозвучал торжествующий голос корреспондента:
- Пит, надеюсь, ты все снял?!!
*Изначальное значение ирландской фамилии Брэди – «энергичный».
Остальное в комментах.
для Обзоров
Сбор зеленого винограда
По заявке Т1-47 с Эйдин-феста: читать дальше. В процессе. Эйдин, АУ-РПС, макси. Не бечено.
Ахтунг! Дин – французский крестьянин, водит трактор, его бывшая девушка вышла замуж за бакалейщика. Эйдан – помощник члена Городского совета Дублина, карьерист, в перспективе метит в лорд-мэры.
Всю завязку я беспардонно содрала из книги Мейла «Хороший год», и вообще этот текст является наглой компиляцией.
В общем, я предупредила. Полный крэк. Кто не спрятался, я не виновата.
1-2/?, 2166 слов
*Изначальное значение ирландской фамилии Брэди – «энергичный».
Остальное в комментах.
для Обзоров
Ахтунг! Дин – французский крестьянин, водит трактор, его бывшая девушка вышла замуж за бакалейщика. Эйдан – помощник члена Городского совета Дублина, карьерист, в перспективе метит в лорд-мэры.
Всю завязку я беспардонно содрала из книги Мейла «Хороший год», и вообще этот текст является наглой компиляцией.
В общем, я предупредила. Полный крэк. Кто не спрятался, я не виновата.
1-2/?, 2166 слов
*Изначальное значение ирландской фамилии Брэди – «энергичный».
Остальное в комментах.
для Обзоров